История создания «Алисы в Стране чудес. Какой была настоящая жизнь алисы из страны чудес Алиса в стране чудес оригинальное название

По речке, солнцем залитой,

На лёгкой лодке мы скользим.

Мерцает полдень золотой

Дрожащим маревом сквозным.

И, отражённый глубиной,

Застыл холмов зелёный дым.

Речной покой, и тишь, и зной,

И ветерка дыханье,

И берег в тени вырезной

Полны очарованья.

А рядом спутницы со мной -

Три юные созданья.

Все трое просят поскорей

Рассказывать им сказку.

Одной – смешней,

другой – страшней,

А третья скорчила гримаску -

Ей нужно сказку постранней.

Какую выбрать краску?

И начинается рассказ,

Где ждут нас превращенья.

Не обойдётся без прикрас

Рассказ мой, без сомненья.

Страна Чудес встречает нас,

Страна Воображенья.

Живут там чудо-существа,

Картонные солдаты.

Сама собою голова

Летает там куда-то,

И кувыркаются слова,

Как в цирке акробаты.

Но сказка близится к концу,

И солнце движется к закату,

И тень скользнула по лицу

Бесшумно и крылато,

И бликов солнечных пыльцу

Дробят речные перекаты.

Алиса, милая Алиса,

Запомни этот светлый день.

Как театральная кулиса,

С годами он уходит в тень,

Но он всегда нам будет близок,

Ведя нас в сказочную сень.

Алиса скучала, сидя на берегу реки безо всякого дела. А тут ещё и сестра уткнулась в скучную книжку. «Ну и скукота эти книжки без картинок! – лениво думала Алиса. От жары мысли путались, веки слипались. – Сплести, что ли, венок? Но для этого надо подняться. Пойти. Нарвать. Одуванчиков».

Вдруг!.. У неё перед глазами! (Или в глазах?) Промелькнул белый кролик. С розовыми глазками.

Ну и пусть… Сонная Алиса ничуть не удивилась. Она не шевельнулась даже тогда, когда услышала голос кролика:

– Ай-я-яй! Припоздал!

Потом-то Алиса удивлялась, как это она не удивилась, но ведь удивительный день ещё только начинался, и нет ничего удивительного, что Алиса ещё не начала удивляться.

Но тут Кролик – это же надо! – вынул из жилетного карманчика карманные часы. Алиса насторожилась. А когда Кролик, взглянув на жилетные карманные часы, припустил вовсю через поляну, Алиса сорвалась с места и махнула за ним.

Кролик юркнул в круглую кроличью нору под кустами. Алиса, не задумываясь, нырнула следом.

Поначалу кроличья нора шла прямо, как тоннель. И вдруг круто оборвалась! Алиса, не успев ахнуть, ухнула вниз, в колодец. Да ещё вниз головой!

То ли колодец был бесконечно глубоким, то ли Алиса падала слишком медленно. Но она наконец начала удивляться, и самое удивительное, что она успевала не только удивиться, но ещё и оглядеться. Первым делом она поглядела вниз, пытаясь разглядеть, что там её ждет, но слишком уж темно, чтобы разглядеть что-нибудь. Тогда Алиса стала глазеть по сторонам, вернее, по стенкам колодца. И заметила, что все они увешаны посудными и книжными полками, картами и картинками.

С одной полки Алиса ухитрилась на лету ухватить большую банку. Называлась банка «АПЕЛЬСИНОВОЕ ВАРЕНЬЕ». Но варенья-то в ней и не было. С досады Алиса чуть было не швырнула банку вниз. Но вовремя спохватилась: так и прихлопнуть можно кого-нибудь там, внизу. И она исхитрилась, пролетая мимо очередной полки, ткнуть на неё пустую банку.

– Вот наловчилась так наловчилась! – обрадовалась Алиса. – Приведись мне теперь скатиться с лестницы или ещё того лучше – грохнуться с крыши, уж я не задержусь!

По правде говоря, мудрено задержаться, когда уже падаешь.

Так она падала,

и падала,

и падала…

И долго так будет продолжаться?

– Хотела бы я знать, докуда долетела. В какой я точке? Неужто в самом центре Земли? Сколько до него? Каких-нибудь сколько-то тысяч километров. По-моему, в самую точку. Теперь только определить эту точку, на какой она широте и долготе.

По правде сказать, Алиса понятия не имела, что такое ШИРОТА, а тем более ДОЛГОТА. Но то, что кроличья нора достаточно широкая, а путь у неё долгий, она поняла.

И она полетела дальше. Сначала без всяких мыслей, а потом подумала: «Вот будет штука, если я пролечу всю Землю насквозь! Забавно будет встретиться с людьми, которые живут под нами. Они, наверное, так и называются – АНТИ-ПОД-НАМИ».

Впрочем, в этом Алиса не совсем была уверена и потому вслух такого странного слова не произнесла, а продолжала думать про себя: «А как же называется тогда страна, где они живут? Придётся спросить? Простите, уважаемая антиподнам… нет, антимадам, куда я попала? В Австралию или Новую Зеландию?»

И Алиса попыталась вежливо раскланяться, приседая. Попробуйте присесть на лету, и вы поймёте, что у неё получилось.

«Нет, пожалуй, спрашивать не стоит, – продолжала думать Алиса, – ещё, чего доброго, обидятся. Лучше я сама догадаюсь. По вывескам».

И она продолжала падать,

и падать,

и падать…

И ей ничего не оставалось делать, как думать,

и думать,

и думать.

«Дина, кошечка моя, представляю, как ты по мне соскучишься к вечеру. Кто тебе нальет молочка в блюдечко? Моя единственная Дина! Как мне тебя здесь не хватает. Мы бы летели вместе. А как бы она ловила на лету мышей? Здесь наверняка водятся летучие мыши. Летящая кошка вполне могла бы ловить и летучих мышей. Какая ей разница? Или кошки смотрят на это по-другому?»

Алиса так долго летела, что её уже укачало и начало клонить ко сну. И уже в полудреме она бормотала: «Мыши летучие. Мыши ли, тучи ли…» И сама себя спрашивала: «Летят ли тучи кошек? Едят ли коши тучек?»

Какая разница, что спрашивать, если спрашивать некого?

Она летела и засыпала,

засыпала,

засыпала…

И уже видела сон, будто идёт она с кошкой под мышкой. Или с мышкой под кошкой? И разговаривает: «Скажи-ка мне, Дина, ты едала когда-нибудь мышучих летей?..»

Как вдруг – трах-тарарах! – Алиса зарылась с головой в сухие листья и хворост. Прилетела! Но она ничуточки не ушиблась. В мгновение ока вскочила и стала вглядываться в непроглядную тьму. Прямо перед ней начинался длинный тоннель. И там вдали мелькал Белый Кролик!

В ту же секунду Алиса сорвалась с места и понеслась, словно ветер, следом. Кролик пропал за поворотом, и уже оттуда до неё донеслось:

– Ой, опаздываю! Голову мне оторвут! Эх, пропадай моя головушка!

Далеко не всегда дружба маленькой девочки и взрослого сказочника радует окружающих, тем не менее Алиса Лидделл и Льюис Кэррол долго оставались друзьями

Семилетняя Алиса Лидделл вдохновила 30-летнего преподавателя математики одного из самых крупных колледжей Оксфордского университета Чарльза Доджсона на написание сказки, которую автор опубликовал под псевдонимом Льюис Кэрролл . Книги о приключениях Алисы в Стране чудес и в Зазеркалье при жизни автора приобрели огромную популярность. Они были переведены на 130 языков и экранизированы бессчетное количество раз.

История об Алисе стала одним из лучших литературных образцов в жанре абсурда, который до сих пор изучают лингвисты, математики, литературоведы и философы. Книга полна логических и литературных загадок и головоломок, впрочем, как и биография прототипа сказки и ее сочинителя.

Известно, что Кэрролл фотографировал девочку полуобнаженной, мать Алисы сжигала письма писателя к дочери, а он через годы отказался быть крестным третьего сына своей музы. Слова "Всё страньше и страньше! Всё любопытственнее и любопытственнее!" могли бы стать эпиграфом к истории жизни настоящей Алисы и появления сказки, покорившей мир.

Дочь влиятельного отца

Алиса Плезенс Лидделл (4 мая 1852 - 16 ноября 1934) была четвертым ребенком домохозяйки Лорины Ханны и директора школы Венстминстер Генри Лидделла . У Алисы было четыре сестры и пятеро братьев, двое из которых умерли в раннем детстве от скарлатины и кори.

Когда девочке исполнилось четыре года семья переехала в Оксфорд в связи с новым назначением отца. Он стал вице-канцлером Оксфордского университета и деканом колледжа Крайст-Черч.

Развитию детей в семье ученого уделялось большое внимание. Филолог, лексикограф, соавтор основного древнегреческо-английского словаря Лиддела-Скотта , до сих пор самого применяемого в научной практике, Генри дружил с членами королевской семьи и представителями творческой интеллигенции.

Благодаря высоким связям отца Алиса училась рисовать у известного художника и литературного критика Джона Рёскина , одного из самых известных теоретиков искусства XIX века. Рёскин прочил ученице будущее талантливого живописца.

«Побольше глупостей»

Согласно дневниковым записям преподавателя математики колледжа Крайст-Черч Чарльза Доджсона, он познакомился со своей будущей героиней 25 апреля 1856 года. Четырехлетняя Алиса бегала с сестрами возле своего дома на лужайке, которая была видна из окон библиотеки колледжа. 23-летний профессор часто наблюдал за детьми в окно и вскоре подружился с сестрами Лорин , Алисой и Эдит Лидделл. Они стали вместе гулять, придумывать игры, кататься на лодке и встречаться за вечерним чаем в доме декана.

Во время одной из лодочных прогулок 4 июля 1862 года Чарльз стал рассказывать юным леди историю о своей любимице Алисе, которая привела их в полный восторг. По словам английского поэта Уистена Одена , этот день важен в истории литературы не менее, чем для Америки - День независимости США, отмечающийся тоже 4 июля.

Сам Кэрролл вспоминал, что отправил героиню истории в путешествие по кроличьей норе, совершенно не представляя продолжения, а затем мучился, придумывая что-нибудь новенькое на очередной прогулке с девочками Лидделл. Однажды Алиса попросила записать для нее эту сказу с просьбой, чтобы в ней было "побольше глупостей".

В начале 1863 года автор написал первый вариант сказки, а в следующем году переписал ее заново с многочисленными подробностями. И, наконец, 26 ноября 1864 года Кэрролл подарил своей юной музе тетрадь с написанной сказкой, вклеив в нее фотографию семилетней Алисы.

Человек многих талантов

Чарльз Доджсон начал писать стихи и рассказы под псевдонимом, еще будучи студентом. Под своим же именем он опубликовал множество научных работ по эвклидовой геометрии, алгебре и занимательной математике.

Он вырос в многодетной семье среди семи сестер и четырех братьев. Маленький Чарльз был особенно опекаем и любим сестрами, поэтому умел легко ладить с девочками и любил с ними общаться. Однажды в дневнике он написал: "Очень люблю детей, но только не мальчиков", что позволило некоторым современным исследователям биографии и творчества писателя начать спекулировать на его якобы нездоровом влечении к девочкам. В свою очередь Кэрролл говорил о совершенстве детей, восхищался их чистотой и считал их эталоном красоты.

Масла в огонь подливало и то, что писатель-математик всю жизнь оставался холостяком. На самом деле общение Кэрролла на протяжении всей жизни с бесчисленными "маленькими подружками" было совершенно невинным.

В воспоминаниях его многочленных "child friend", дневниках и письмах писателя нет никаких компрометирующих намеков. Он продолжал переписываться с маленькими приятельницами, когда они вырастали, становились женами и мамами.

Кэрролл к тому же считался одним из лучших фотографов своего времени. Большую часть его работ составляли портреты девочек, в том числе полуобнаженных, которые после смерти автора не публиковались, чтобы не вызывать нелепые слухи. Фотоработы и рисунки в стиле ню были одной из форм искусства Англии того времени, кроме того, Кэрролл получал разрешение от родителей девочек и снимал их только в присутствии матерей. Спустя много лет в 1950 году была даже издана книга «Льюис Кэрролл - фотограф».

Выйти замуж за принца

Однако долго взаимную восторженную увлеченность дочерей и преподавателя колледжа мать не терпеть не стала и постепенно сократила общение до минимума. А после того как Кэрролл раскритиковал предложения декана Лидделла по поводу архитектурных изменений в здании колледжа, отношения с семьей окончательно испортились.

Еще в колледже математик стал диаконом англиканской церкви. Он даже побывал в России в связи с полувековым юбилеем пастырского служения митрополита Московского Филарета - главы Русской православной церкви.

По одной из версий, он спонтанно отправился в эту поездку за компанию с другом-богословом. Льюис был потрясен, когда 15-летняя Алиса неожиданно призналась, что детские фотосессии были для нее мучительны и постыдны. Он тяжело переживал из-за этого откровения и решил уехать, чтобы прийти в себя.

Потом он написал ряд писем Алисе, но ее мать сожгла всю переписку и большую часть фотографий. Есть предположение, что в это время у юной Лидделл началась нежная дружба с младшим сыном королевы Виктории Леопольдом, и переписка юной девушки с взрослым мужчиной была нежелательна для ее репутации.

По некоторым сведениям, принц был влюблен в девушку, и, спустя годы назвал свою первую дочь в ее честь. Судя по тому, что впоследствии он стал крестным отцом сына Алисы, названного Леопольдом, это чувство было взаимным.

Алиса поздно вышла замуж - в 28 лет. Ее мужем стал землевладелец, крикетист и лучший стрелок графства Реджинальд Харгривс , один из учеников Доджсона.

Жизнь после сказки

В замужестве Алиса превратилась в очень деятельную домохозяйку и посвящала много времени общественной работе - возглавляла женский институт при деревне Эмери-Дон. У Харгривсов было трое сыновей. Старшие - Алан и Леопольд - погибли во время Первой мировой войны. Из-за сходства имени младшего сына Кэрила с псевдонимом автора сказки ходили разные разговоры, но Лидделлы все отрицали. Есть свидетельства о просьбе Алисы к Кэрроллу стать крестным отцом третьего сына и его отказе.

Последний раз повзрослевшая 39-летняя муза встретилась с 69-летним Доджсоном в Оксфорде, когда приехала на праздник, посвященный выходу отца на пенсию.

После смерти мужа в 20-е годы прошлого века для Алисы Харгривс наступили тяжелые времена. Она выставила на аукционе "Сотбис" свой экземпляр «Приключений...», чтобы выкупить дом.

Колумбийский университет отметил 80-летнюю миссис Харгривс почетной грамотой за то, что вдохновила писателя на создание знаменитой книги. Через два года после этого, 16 ноября 1934 года, знаменитая Алиса умерла.

На ее могильной плите на кладбище в Гэмпшире рядом с настоящим именем написано "Алиса из сказки Льюиса Кэрролла "Алиса в Стране чудес".

Летая от одной изящной интеллектуальной шутки "Алисы в Стране Чудес" к другой, можно вообразить, что ее автор был таким же – легким и веселым человеком. Однако Чарльз Лютвидж Доджсон (это настоящее имя Льюиса Кэрролла), оксфордский преподаватель математики и священник, имел очень сложный характер.

То, что помогало ему выдумывать безумные сказки, одновременно похожие на задачник по арифметике и прекрасный сон, в жизни оборачивалось склонностью к тирании, утилитарным отношением к друзьям и просто странными поступками.

Сегодня, 27 января, в день рождения писателя, сайт рассказывает, как Льюис Кэрролл мучил своих современников – смешил, сердил и возмущал.

Чарльз Лютвидж Доджсон в 1863 году. Фото: wikimedia.org

Взял псевдоним

И запрещал называть себя Льюисом Кэрроллом

Алиса и Додо. Иллюстрация Джона Тенниела к "Алисе в Стране Чудес" (1865)

Имя "Льюис Кэрролл" Доджсон придумал для публикации "Алисы в Стране Чудес". Свое настоящее имя он не очень-то жаловал, коверкал (предпочитал произносить "Додсон") и высмеял его в одном из второстепенных персонажей книги, Дронте Додо. Однако как только Льюис Кэрролл стал знаменит, Доджсон невзлюбил и его. Он страшно сердился, когда к нему так обращались или – что еще хуже – указывали это имя на почтовой корреспонденции.

Однажды, вскоре после публикации "Алисы", Эдит Рикс, одна из юных приятельниц писателя, получила такую отповедь в ответ на свое письмо: "Передайте, пожалуйста, Вашей матушке, что я пришел в ужас, увидев адрес на ее письме, и что я предпочел бы "преп. Ч. Л. Доджсону, колледж Крайст-Черч, Оксфорд". Если письмо адресовано "Льюису Кэрроллу, колледж Крайст-Черч, Оксфорд", оно либо попадает в отдел неустановленных адресатов, либо послужит для почтальонов и всех прочих, через чьи руки оно проходит, подтверждением факта, который я более всего хотел бы от них скрыть ".

Фотографировал

Не обращая внимания на причиняемые моделям и окружающим неудобства

Портрет Алисы Лиддел, прототипа главной героини "Алисы в Стране Чудес", сделанный Доджсоном в 1861 году

Чарльз Лютвидж Доджсон известен не только как Льюис Кэрролл – автор двух книг про Алису и поэмы "Охота на Снарка", но и как талантливый фотограф. Фотография страшно увлекала математика в течение почти 30 лет, с 1856 по 1880 год. Отправляясь в путешествие, он обязательно брал с собой все необходимые приспособления, делая свой багаж неподъемным, часто устраивал съемки в гостях – в тех домах, интерьеры которых казались ему красивыми, и был в постоянном поиске новых моделей. Фотографировать он хотел только красивых детей (исключительно девочек) и знаменитостей (обоего пола, лучше – с детьми).

"Льюис Кэрролл в качестве фотографа был невыносим, с ним не было сладу, он не отдавал себе отчета в том, какое светопреставление он устраивает в чужом доме" – пишет в своей книге "Льюис Кэролл и его мир" (1976) британский писатель Джон Падни.

Он без зазрения совести пользовался гостеприимством прерафаэлита Данте Габриэля Россетти – живописный сад художника стал фоном многих снимков Кэрролла, – а также Тома Тейлора, редактора сатирического журнала "Панч". Сделав однажды удачный портрет последнего, он получил доступ к его дому, – однако стал пользоваться им своеобразно, приходя в гости к половине девятого утра. "Я использовал подвал как темную комнату, в оранжерее устроил студию и смог сделать несколько очень хороших портретов", – писал он позже.

Писал письма

И указывал, как писать письма ему

Чарльз Лютвидж Доджсон в 1857 году. Фото: npg.org.uk

Кэрролл очень любил писать письма. К переписке он подходил со всей серьезностью ученого: в молодости завел специальный журнал, в котором отмечал все входящие и исходящие до самой своей смерти.

Примерно тогда же он подсчитал, что писать приходится примерно 2 тысячи писем в год. Чтобы облегчить жизнь таким же страстным поклонникам эпистолярного жанра, Кэрролл даже написал брошюру "Восемь-девять мудрых слов о том, как писать письма". В ней он касался не столько вопросов построения текста, сколько разных мелочей – например, сообщал, что правильно сперва приклеить марку на конверт, а уж потом браться за письмо.

В 1890 году, получив письмо от одной из своих маленьких племянниц, Кэрролл придрался к стандартной фразе. Девочка, пославшая ему "миллионы поцелуев", вероятно, была немало удивлена, получив ответ. Ей предлагалось посчитать, сколько времени отнимут все эти поцелуи. "Теперь ты видишь: это 23 недели тяжелейшей работы. Увы, дорогое дитя, у меня нет такого времени".

Двумя годами ранее, приглашая другую свою маленькую приятельницу в театр, Кэрролл вежливо интересуется: "Вырос ли твой крохотный умишко до достаточно больших размеров, чтобы Шекспир тебе понравился?"

Придирался к чужой работе

То, как Тенниел изобразил Джаббервоки (в русском переводе – Бармаглот), так напугало Кэрролла, что он сперва хотел отказаться от этой иллюстрации к "Алисе в Зазеркалье"

С художником и карикатуристом Джоном Тенниелом Кэрролл познакомился в 1865 году, когда первая "Алиса" была сдана в печать. Писатель было сам хотел стать автором иллюстраций – и даже нарисовал их, но любительское исполнение не устроило издателя, и тот посоветовал обратиться к профессионалу.

42 иллюстрации к "Алисе в Стране Чудес" Тенниел создал довольно быстро, хотя позже отзывался о Кэрроле как о деспоте и тиране. Он долго не соглашался браться за иллюстрирование "Алисы в Зазеркалье" (1871), а взявшись – ужасно пожалел. Писатель так отчаянно придирался к рисункам, что художник начал критиковать текст – в частности, Кэрроллу пришлось выбросить из "Зазеркалья" целую главу "Шмель в парике", потому что Тенниел объявил шмелей в париках "за пределами искусства".

Оба жаловались друг на друга художнику Генри Ферниссу, также иллюстрировавшему Кэрролла. Писатель утверждал, что из всех рисунков Тенниела к обеим книгам ему нравится только один. Тенниел же был более резок: "Доджсон невозможен! Этого зазнайку-ментора больше недели нельзя вытерпеть!" – восклицал он.

"Алиса в Зазеркалье" стала последней книгой, которую проиллюстрировал Тенниел. "Странное дело, после "Зазеркалья" я совершенно утратил способность рисовать книжные иллюстрации и, несмотря на самые соблазнительные предложения, ничего с тех пор не делал в этом жанре", – писал он.

Сказка «Алиса в стране чудес» - настолько значимое для мировой литературы произведение, что многие, вслед за английским поэтом Оденем, день, когда она появилась, сравнивают по масштабу, например, с Днем независимости США.

История об Алисе, провалившейся в кроличью нору и попавшей в страну абсурда, появилась, как принято считать, 4 июля 1862 года. В этот жаркий летний день в компании трех девочек, восьми, десяти и тринадцати лет, Чарлтз Лютвидж Доджсон с другом путешествовали на лодке по Темзе. Чтобы скоротать время прогулки и отдыха на берегу, Доджсон рассказывал, якобы историю настоящих приключений средней сестры девочек - Алисы Лиделл.

История создания

Над рукописным вариантом сказки писатель работал с ноября того года, и весной следующего, 1863 года, рукопись была показана Джорджу Макдональду, еще одному другу Доджсона. В окончательном виде она была подарена 26 ноября 1864 года Алисе Лиделл с посвящением: «Дорогой Девочке в Память о Летнем Дне» и называлась «Приключения Алисы под землей».

Рукописный вариант был значительно доработан и издан 4 июля 1965 года издательством «Macmillam and Co» с иллюстрациями Джона Тенниела. Автор придумал литературный псевдоним, Льюис Кэрролл, путем двукратного перевода имени и фамилии на латинский и обратно на английский язык.

Описание произведения и главные герои

В сказке несколько основных героев. В ее сюжете обыграны характерные приметы общественной и политической жизни Англии XIX века, научного сообщества того времени, фольклора.

Завязкой сюжета служит описание путешествия по реке, которое действительно имело место быть летом 1862 года. Сказочность действия начинается тогда, когда во время остановки на берегу Алиса видит убегающего в шляпе и с перчатками кролика, бросается за ним вслед и проваливается в нору. Пролетев ее, она приземляется в подземной стране чудес. Сюжет приключений завязан на поиске Алисой двери в сад, который она увидела в замочную скважину в доме Белого Кролика после приземления. Ища выход в сад, героиня постоянно оказывается вовлеченной в разные нелепые ситуации с другими персонажами сказки. Произведение заканчивается очередным абсурдным приключением, во время которого Алиса просыпается и видит, что она все еще находится в компании друзей на берегу реки.

Главная героиня и другие персонажи

Каждое действующее лицо сказки олицетворяет собой одно из существовавших в Англии тех времен явление. Некоторые имеют прототипов среди реальных людей в окружении Доджсона и Алисы Лиделл. Под именем птицы Додо, например, автор скрыл самого себя. В Мартовском Зайце и Соне современники узнали личности трех знаменитых философов того времени.

В сказке действуют еще несколько основных героев: сиюминутно требующая казней Червонная Королева, безобразная Герцогиня, безумный «маленький человек» Болванщик (Шляпник), постоянно плачущая о своей тяжелой судьбе Черепаха Квази, Грифон, Чеширский Кот, известный с начала сказки Белый Кролик и Гусеница.

Автор оставил неизменным и не нужным расшифровыванию только образ главной героини, хотя всегда подчеркивал, что он не списан с реального ребенка. Алиса, по воспоминаниям современников, легко угадывается в средней дочери профессора Лиделла. Девочка имеет талант доброжелательного любопытства и логический склад ума, оригинального свойства.

Анализ произведения

Идея сказки построена на обыгрывании явлений и событий через призму абсурда. Реализация идеи стала возможной благодаря образу главной героини - Алиса пытается найти логическое оправдание нелепым ситуациям, в которых она оказывается. Благодаря этому приему абсурдность действия вырисовывается с поразительной рельефностью.

Кэрролл ввел в сюжет множество явлений, существовавших в английской жизни того времени. Обыгрывая их в сказочном сюжете, он приглашает читателя к их узнаванию. Произведение представляет собой своеобразную игру с современниками на предмет их эрудированности и знания истории Англии, современной жизни страны. Многие загадки, введенные в сказку, не имеют однозначного ответа, поэтому считаются неразгаданными и сегодня.

Так, осталось тайной, что скрыл Кэрролл под именем Мэри-Энн, которой назвал Алису Белый Кролик, и почему она должна была найти веер и перчатки. Вариантов разгадки несколько. Некоторые из исследователей, к примеру, связывают появление имени с Французской революцией, орудием которой была гильотина. Таким образом Алису по их мнению связана с двумя другими персонажами, Червонной Королевой и Герцогиней, имеющих склонность к насилию.

Математик Доджсон ввел большое количество логических и математических загадок в произведение. Алиса, например, падая в нору, пытается вспомнить таблицу умножения. Начав счет неправильно, героиня невольно попадает в математическую ловушку, хитроумно расставленную автором. Читателю требуется на протяжении всего действия сказки разгадывать множество ребусов, которые Кэрролл без счета рассыпал по всему тексту.

Сказка «Алиса в стране чудес» одинаково интересна детям и взрослым читателям, что встречается в литературе довольно редко. Каждый, независимо от уровня эрудированности, находит в произведении пищу для ума. Сказка имеет высокую художественную ценность, благодаря тонкому юмору, отличному литературному слогу, сложному, занимательному сюжету.

Алиса в стране чудес Памятник в Центральном парке, Нью-Йорк, США.

КРАТКАЯ ХРОНОЛОГИЯ

1862, 4 июля — Кэрролл рассказывает сказку об Алисе во время лодочной прогулки в Годстоу дочерям ректора Лидделла.

Из дневника Льюиса Кэрролла (пер. Нины Демуро­вой):

4 июля 1862 года:
«Аткинсон привел ко мне своих друзей, миссис и мисс Питерс. Я их фотографировал, а потом они посмотрели мой альбом и остались завтракать. Затем они отправились в музей, а мы с Даквортом, взяв с собой трех девочек Лидделл, отправились на прогулку вверх по реке в Годстоу; пили чай на берегу и вернулись в Крайст-Чёрч только в четверть девятого. Зашли ко мне, чтобы показать девочкам мое собрание фотографий, и доставили их домой около девяти часов».

Дополнение 10 февра­ля 1863 года:
«По этому случаю я рассказал им волшебную сказку „Приключения Алисы под зем­лей“, которую я принялся записывать для Алисы и которая теперь завершена (в том, что касается текста), хотя рисунки еще не готовы даже час­тично».

Страница из дневника Льюиса Кэрролла от 4 июля 1862 года (справа) с дополнением от 10 февра­ля 1863 года (слева)

1862, 13 ноября — Начинает работать над рукописью «Приключения Алисы под землей».

1864 — Посылает рукопись «Приключений Алисы под землей» с собственноручными рисунками Алисе Лидделл. Перерабатывает текст в «Алису в Стране чудес».

Рукопись «Приключений Алисы под землей».

1864, апрель — Завершает переговоры об издании с художником Тенниелом и с издателем Макмилланом.

1865, 27 июня — Получает от Макмиллана первые экземпляры «Алисы в Стране чудес» (1 изд. «Оксфорд Юниверсити пресс»).

Первое издание «Алисы в Стране Чудес». 1865 .

1869, январь — Появляются первые немецкий и французский переводы «Алисы в Стране чудес».

1872 — Первый итальянский перевод «Страны чудес».

1874 — Первый голландский перевод «Страны чудес».

1876 — Первая инсценировка «Алисы в Стране чудес» и «Зазеркалья».

1879 — Первый русский перевод «Алисы в Стране чудес» под названием «Соня в Царстве Дива» (М.: типография А.И. Мамонтова, анонимный перевод)

1886, декабрь — Кэрролл публикует факсимиле рукописи «Приключений Алисы под землей», подаренной Алисе Лидделл.
Постановка «Алисы в Стране чудес» в Театре принца Уэльского в Лондоне (постановка Сэвилла Кларка).

1879 — Вышел первый русский перевод сказки — «Соня в Царстве Дива», выполненный анонимным переводчиком.

1890 — Кэрролл издает «Алису для детей»

1960 — Издан первый украинский перевод «Аліса в країні чудес» (Київ: Веселка, пер. Г. Бушина)

1967 — Изданы обе книги про Алису в переводе Нины Демуровой.

1978 г. — Н. Демурова отредактировала свой перевод для серии «Литературные памятники», в связи с тем, что он издавался вместе с комментариями М. Гарднера и оригинальными рисунками Д. Тенниела. До сих пор этот перевод признан самым удачным и академичным русским переводом.

Из книги Д. Падни
«Льюис Кэрролл и его мир», 1976.
(Пер. В. Харитонова и Е. Сквайрс), М: Радуга, 1982

Тридцатилетний оксфордский преподаватель математики преподобный Чарлз Лютвидж Доджсон сменил белый прогулочный костюм и канотье на приличное его духовному званию платье и сделал педантичную запись в своем дневнике: «С Даквортом и тремя девочками Лидделл поднялись по реке до Годстоу, выпили чаю на берегу и домой добрались только в четверть девятого, пришли ко мне и показали девочкам коллекцию фотографий, а около девяти доставили их на квартиру декана».
Запись датирована 4 июля 1862 года.

Из последующей записи в дневнике выяснится, что одна из девочек, Алиса, попросила: «Расскажите нам, пожалуйста, сказку». А Дакворт припомнит, как перед расставанием в тот вечер малышка сказала: «Мистер Доджсон, как бы мне хотелось, чтобы вы записали для меня приключения Алисы».

Этот эпизод давно бы канул в викторианское прошлое, не будь у высокого и застенчивого холостяка Доджсона, обожавшего детей, псевдонима «Льюис Кэрролл» и не выполни он просьбу маленькой Алисы Лидделл, написав «Алису в Стране Чудес».

На следующее утро, ожидая лондонского поезда 9.02, он встретил на станции Алису со всем ее семейством. Ехали они, видимо, порознь, поскольку еще до Паддингтона * у него были «записаны заголовки» для сказки, которая первоначально называлась «Приключения Алисы под землей».

Восемь месяцев спустя, в феврале 1863 года, он вернулся к старой записи в дневнике и на левом развороте приписал: «Сказка… которую я взялся записать для Алисы… завершена (по части текста), но над рисунками еще работать и работать».

Спустя двадцать пять лет этот давний эпизод предстанет в сказочном ореоле:
«Для начала я отправил свою героиню под землю по кроличьей норе, совершенно не думая о том, что с ней будет дальше… В процессе работы мне приходили новые идеи, которые, казалось, возникали сами собой, словно росли на необычном стволе; еще больше идей я добавил годы спустя, когда заново переписывал сказку, готовя ее к публикации.
Много лет протекло с того «золотого полудня», что дал тебе рождение, но я могу вспомнить его так же ясно, как вчерашний день: безоблачная голубизна неба, зеркало воды, лениво скользящая лодка, звон капель, падающих с сонных весел, и единственный проблеск жизни среди этой спячки - три напряженных личика, жадно внимающих сказочному повествованию, и та, кому не может быть отказа, с чьих уст сорвавшееся «Расскажите нам, пожалуйста, сказку» обернулось непреложностью Судьбы».

Тот «золотой полдень»! С самого начала он видел его в романтическом свете. Вот какими стихами открывалась книга:

Июльский полдень золотой
Сияет так светло,
В неловких маленьких руках
Упрямится весло,
И нас теченьем далеко
От дома унесло.

А кончается вступление так:

И тянется неспешно нить
Моей волшебной сказки,
К закату дело, наконец,
Доходит до развязки.
Идем домой. Вечерний луч
Смягчил дневные краски…

А может, он им пригрезился, этот «золотой полдень», может, их всех подвела восторженная память? В нашем веке благоговение, любопытство, скептицизм, педантизм и известная доля безумия ревностно служат культу Льюиса Кэрролла. И нет ничего удивительного в том, что некий исследователь его творчества отправился на метеорологическую станцию, переворошил старые сводки и выяснил, что в Оксфорде в тот полдень было «прохладно и хмуро».

С 10 часов утра 4 июля 1862 года за сутки выпало 1,17 дюйма осадков, причем основное количество с двух часов пополудни до двух часов утра 5 июля 1862 года.

Однако будущий каноник Робинсон Дакворт вспоминал «прекрасный летний день». Тридцать с лишним лет спустя и Алиса свидетельствовала: «„Приключения Алисы под землей» были почти целиком рассказаны в палящий летний день, когда под лучами дрожало знойное марево и мы сошли на берег неподалеку от Годстоу, чтобы переждать жару под стогом сена».

Итак, главные участники поддержали миф о летнем дне - о «золотом полдне», волею поэта ставшем отправной точкой рассказа. Что бы там ни писала метеорологическая станция, погоде после обеда следовало быть по меньшей мере обнадеживающей, чтобы заставить Кэрролла, развлекавшего своих гостей, переодеться и вывезти всю компанию на лоно природы.

Дакворт подтверждает импровизаторское происхождение сказки: «Я сидел в центре, он - ближе к носу… сказка рождалась буквально у меня под ухом, и Алиса Лидделл, ради которой это делалось, была у нас как бы рулевым». Позднее Кэрролл рассказал ему, что «просидел целую ночь, записывая в большую тетрадь все глупости, какие запомнились».

Первую рукопись «Приключения Алисы под землей», примерно восемнадцать тысяч слов, Кэрролл не только переписал для девочки от руки, но и украсил тридцатью семью собственными рисунками. Рукопись он закончил переписывать в феврале 1863 года, а отправил ее Алисе, в дом ректора, только в ноябре 1864 года. В промежутке между этими датами Кэрролл, вначале «не помышлявший об издании рукописи», но в конце концов переубежденный друзьями, начал переговоры с издательством Кларендон в Оксфорде об издании ее за собственный счет. Однако прежде он подготовил новый вариант рукописи, увеличив количество слов до тридцати пяти тысяч, и передал его Джону Теннилу, с которым познакомился через Тома Тэйлора, драматурга и в будущем редактора «Панча». Теннил к тому времени получил признание благодаря своим иллюстрациям к «Басням» Эзопа (1848), остроумная интерпретация которых положила начало его долгому, продолжавшемуся всю жизнь, сотрудничеству с «Панчем».

Сэр Джон Теннил умер в 1914 году в возрасте девяноста трех лет, создав две тысячи карикатур для «Панча», в их числе и рисунки, обличающие фабричную потогонную систему, и знаменитый «Списанный на берег лоцман» — по случаю отставки Бисмарка в 1890 году. Но самый большой его дар грядущим поколениям — это бессмертные иллюстрации к двум книгам об Алисе. Такого единства слова с рисунком, как в творческом дуэте Кэрролл — Теннил, мир еще не видел. Для Теннила работа над «Алисой» оказалась самой неприятной за всю его долгую жизнь. Он согласился иллюстрировать первую книгу, поскольку в ней много зверушек, а Теннил любил рисовать зверей. И хотя успех «Алисы в Стране Чудес» значительно поднял его собственную репутацию, он долго не хотел браться за «Зазеркалье». Только самые настойчивые уговоры ее «деспота»-автора вынудили художника согласиться. Несмотря на это, Кэрролл признавался другому своему иллюстратору, художнику Гарри Ферниссу *, что из девяноста двух рисунков к «Алисе в Стране Чудес» ему нравился только один. Теннил же, по свидетельству Фернисса, говорил: «Доджсон невозможен! Этого зазнайку-ментора больше недели нельзя вытерпеть!»

Вот образчики его указаний Теннилу: «Убавьте кринолин у Алисы» — или: «У Белого Рыцаря не должно быть усов: не нужно, чтобы он выглядел стариком». Теннил наносил ответные удары и иногда не без успеха: «Шмель в парике — это за пределами искусства… Не сочтите за грубость, но, признаться, «шмелиная» глава меня нисколько не привлекает, и я не вижу возможности ее иллюстрировать». Кэрролл убрал эту главу.

В мае 1864 года Кэрролл отправил Теннилу первую корректуру, и к тому времени, когда Макмиллан дал согласие выпустить книжку на комиссионных условиях, Теннил уже приступил к работе. Так было положено начало их взаимоотношениям, вежливо-непримиримым и взаимовыгодным. Чарлз Морган, историк издательской фирмы «Макмиллан», писал: «Свет не видел автора более дотошного в издательских вопросах, способного бесконечно испытывать терпение издателя». Кэрролл из своего кармана оплачивал собственную щепетильность и стремление к совершенству и потому вникал во все стороны издательского дела. Он «никогда не давал себя надолго забыть ни редактору, ни наборщику, ни переплетчику… Из него так и сыпались рукописи, хитроумные приспособления и новые заботы».

Даже упаковщики не избежали его внимания. Он прислал им схему: как перевязывать бечевкой стопки книг и какими узлами завязывать. Эта схема много лет висела в экспедиции у Макмилланов. Вскоре он стал относиться к своим издателям как к доверенным слугам. То и дело наезжая в Лондон, он поручал им доставать билеты в театр и при этом позаботиться, чтобы места были непременно справа от сцены, поскольку был глух на правое ухо. Они же должны были отряжать «надежного и решительного посыльного» за его часами, находящимися в починке.

В декабре 1864 года, вскоре после того, как он подарил Алисе Лидделл рукописный экземпляр (проданный в 1928 году за 15 тысяч 400 фунтов стерлингов), Кэрролл отправил Макмиллану корректуру своей книги. «Это единственный полный экземпляр, имеющийся у меня… Надеюсь, вы не сочтете его недостойным вашего внимания». Сотрудники Макмиллана, полагавшие, что имеют дело с недотепой-математиком в рясе, очень скоро поняли свою ошибку. В мае 1865 года они послали Кэрроллу сигнальный экземпляр, он его одобрил и выразил пожелание немедленно издать 2000 экземпляров для его юных друзей, которые «растут с непостижимой быстротой». 15 июля он явился в контору издателя, чтобы подписать десятка два дарственных экземпляров, и, казалось, ничто не предвещало грозы. Но спустя пять дней он явился снова, на этот раз с «письмом от Теннила по поводу сказки — его совершенно не удовлетворяло качество напечатанных иллюстраций, нужно, по-видимому, все переделать заново».

И переделали. В дневнике Кэрролл сообщает, что 2000 экземпляров, за которые он уплатил 135 фунтов, «будут проданы как макулатура». Он написал друзьям с просьбой вернуть экземпляры, которые уже успел подарить. Все они были безвозмездно переданы в больницы, и те, что уцелели, идут теперь по 5000 фунтов. Остальные 1952 несброшюрованных комплекта отправили в Соединенные Штаты. Их закупила фирма Эплтона в Нью-Йорке, переплела и пустила в продажу. А Кэрролл еще раз продемонстрировал, что американскую культуру он ни во что не ставит. В Англии новое издание, также подготовленное Макмилланом, было отпечатано в типографии Ричарда Клея. По правде сказать, жалобы Теннила на качество первых оттисков не имели достаточных оснований, да и Кэрролл проявил излишнюю привередливость, согласившись с ним, в чем можно убедиться, сравнив оба издания, хранящиеся в Британском музее.

Книгу приняли хорошо, но без особого шума. «Пэлл-Мэлл газетт» назвала ее «праздником для детей и торжеством бессмыслицы». «Атенеум» писал: «Это книга-сновидение, но разве можно хладнокровно сочинить сон?.. Нам представляется, что любой ребенок будет скорее озадачен, нежели очарован, этой надуманной, вычурной книгой». Напротив, Кристина Россетти, из стана признательных друзей, благодарила его за «милую, веселую книжку».

Слава о книге распространялась из уст в уста, и имя Льюиса Кэрролла, впрочем не отождествляемое с преподавателем Доджсоном, скоро стало достопримечательностью викторианского быта. С 1865 по 1868 год «Алиса» ежегодно переиздавалась. За два года она принесла автору доход в 250 фунтов, помимо тех 350 фунтов, что покрыли расходы на издание, включая и расчеты с Теннилом. С 1869 по 1889 год книга издавалась 26 раз.

Королева Виктория, овдовевшая за четыре года до появления книги, несомненно, была в числе ее читателей. Уолтер де ла Map в 1932 году пишет со слов некой старой дамы, вспоминавшей, как в возрасте трех с половиной лет, еще не умея читать, та сидела у королевы и рассматривала картинки Теннила: «Увидев девочку, склонившуюся над книжкой и ничего не замечавшую вокруг, королева поинтересовалась, что это за книга. Девочка поднялась, принесла книгу и раскрыла на той странице, где уменьшившаяся в размерах Алиса купается в море собственных слез… Указывая на рисунок, малютка подняла глаза на королеву и спросила: «А Вы смогли бы столько наплакать?»» Старушка не помнила в точности ответа королевы, но в нем выражалась похвала автору. На следующий день специальный гонец из Виндзора доставил ему в дар медальон.
Ходил слух, что королеве очень понравилась «Алиса в Стране Чудес», она затребовала другие книги этого автора и получила не то «Сведения из теории детерминантов», не то «Элементарное руководство по теории детерминантов».
Слух укоренился настолько, что Кэрроллу пришлось уже в конце жизни опубликовать опровержение: «Пользуюсь случаем, чтобы публично выступить против сообщений в газетах о том, будто я преподнес некоторые свои книги в дар Ее величеству. Считаю необходимым заявить раз и навсегда, что они ложны от начала до конца, что ничего похожего никогда не было».

Из статьи H. M. Демуровой
«Алиса в Стране чудес и в Зазеркалье»:
(М., «Наука», Главная редакция физико-математической литературы, 1991)

Сказка об Алисе в Стране чудес существовала по меньшей мере в трех вариантах, прежде чем получить окончательный вид. О первых двух мы знаем немного. 4 июля 1862 г. во время лодочной прогулки по Айсис, небольшой речушке, впадающей в Темзу неподалеку от Оксфорда, Кэрролл начал рассказывать девочкам Лидделл, дочерям своего коллеги ректора колледжа Крайст Черч, сказку о приключениях Алисы, названной так по имени его любимицы, десятилетней Алисы Лидделл.
Сам Кэрролл так вспоминает об этом: «Я очень хорошо помню, как в отчаянной попытке придумать что-то новое я для начала отправил свою героиню вниз по кроличьей норе, совершенно не думая о том, что с ней будет дальше…» Сказка девочкам понравилась, и во время последующих прогулок и встреч, которых было немало в то лето, они не раз требовали продолжения. Из дневника Кэрролла мы знаем, что он рассказывал свою «бесконечную сказку», а порой, когда под рукой оказывался карандаш, то и рисовал по ходу рассказа своих героев в странных ситуациях, выпавших им на долю. Позже Алиса попросила Кэрролла записать для нее сказку, прибавив: «И пусть там будет побольше всяких глупостей!»» Исследователь вправе заключить, что уже в начальном, импровизированном варианте «глупости» (или нонсенсы, как мы их теперь называем даже по-русски) присутствовали наряду с более традиционными «приключениями».

Лишь в феврале 1863 г. Кэрролл закончил первый рукописный вариант своей сказки, которую он назвал «Приключения Алисы под землей» («Alice’s adventures under ground»). Однако этот вариант не был отдан Алисе Лидделл; в 1864 г. Кэрролл принялся за второй, более подробный. Своим мелким каллиграфическим почерком он переписал его от руки и снабдил тридцатью семью рисунками в тексте, а первый вариант уничтожил. 26 ноября 1864 г. он подарил Алисе эту рукописную тетрадку, наклеив на последней странице фотографию семилетней Алисы (возраст героини сказки).

Наконец, в 1865 г. появился окончательный вариант, известный всем нам «дефинитивный текст». Сравнивая его с «Приключениями Алисы под землей», изданными недавно в факсимильном воспроизведении {L. Carroll. Alice’s Adventures Underground. A facsimile of the original Lewis Carroll manuscript. Xerox. Ann Arbor, 1964. См. также переиздание 1965 г. (Dover Publications) с пред. М. Гарднера.}, видишь значительные текстологические расхождения. Они касаются не только отдельных деталей {M. Гарднер отмечает их в своем комментарии.}, но и целых сцен и глав. Примечательно, что два самых оригинальных и значительных эпизода — Безумное чаепитие и Суд над Валетом — в «Приключениях Алисы под землей» отсутствуют. Они появились лишь в окончательном варианте.

Казалось, третьим, — «дефинитивным» текстом «Алисы в Стране чудес» Кэрролл должен был бы и ограничиться. Однако этого не произошло. В 1890 г., в разгар первой волны популярности сказки, Кэрролл издает вариант «для детей» {Lewis Carroll. The Nursery Alice. L., 1890.}. «Детский вариант» детской сказки? Не кроется ли уже в самом этом факте признание того, что «Алиса в Стране чудес» (позже это допущение распространится и на «Зазеркалье») — сказка не только и не столько для детей? Что это сказка также и для взрослых и даже, может быть, как позднее покажет Честертон, для философов и ученых?

Ныне двойной «адрес» сказок об Алисе является, пожалуй, единственным фактом, принимаемым многочисленными интерпретаторами Кэрролла. Однако в остальном они не могут прийти к согласию. Споры о прочтении Кэрролла и об определении понятия нонсенса продолжаются по сей день.

Первый критический отзыв на «Алису в Стране чудес», появившийся в 1865 г. — год опубликования сказки — в обзоре «Детские книжки» журнала «Атенеум», гласил: «Приключения Алисы в Стране чудес. Льюис Кэрролл. С сорока двумя иллюстрациями Джона Тенниела. Макмиллан и КЬ. — Это сказка-сон, но разве возможно хладнокровно сфабриковать сновидение со всеми его неожиданными зигзагами и пересечениями, оборванными нитями, путаницей и несообразностью, с подземными ходами, которые никуда не ведут, с послушной паломницей Сна, которая так никуда и не приходит? Мистер Кэрролл немало потрудился и нагромоздил в своей сказке странные приключения и разнообразные комбинации и мы отдаем должное его стараниям. Иллюстрации мистера Тенниела грубоваты, мрачны, неуклюжи, несмотря на то, что художник чрезвычайно изобретателен и, как всегда, почти величествен. Мы полагаем, что любой ребенок будет скорее недоумевать, чем радоваться, прочитав эту неестественную и перегруженную всякими странностями сказку» {«The Atheneum», 1900 (December 16, 1865), p. 844. Цит. по кн.: Aspects of Alice. Lewis Carroll’s Dreamchild as Seen through the Critics’ Looking-Glasses. 1865-1971. Ed. by Robert Phillips. L., 1972, p. 84. Дальнейшие ссылки на это издание: A.A.}. Прочие критики проявили, пожалуй, несколько больше учтивости по отношению к никому до того не известному автору, но смысл их высказываний немногим отличался от первого. В лучшем случае они признавали за автором «живое воображение», но находили приключения «слишком экстравагантными и абсурдными» и уж, конечно, «не способными вызвать иных чувств, кроме разочарования и раздражения» {Ibid, p. 7.}. Даже самые снисходительные из критиков решительно не одобряли Безумного чаепития; в то время как другие, не видя в сказке Кэрролла «ничего оригинального», недвусмысленно намекали, что он списал ее у Томаса Гуда {Последний отзыв появился в 1887 г.; речь шла о книге Гуда «Из ниоткуда к Северному полюсу» (Thomas Hood. From Nowhere to the North Pole). В 1890 г. Кэрролл воспользовался удобным случаем указать, что книга Гуда была опубликована лишь в 1874 г., то есть спустя девять лет после «Страны чудес» и три года — после «Зазеркалья». См. АА, р. XXVI.}.

Не прошло и десятилетия, как стало ясно, что сказка Кэрролла, вызвавшая при своем выходе в свет раздражение критиков, — произведение новаторское, совершившее подлинный «революционный переворот» {Слова эти принадлежат Ф. Дж. Харви Дартону, крупнейшему авторитету в области английских детских книг. См.: F. J. Harvey Darton. Children’s Books in England. 2 ed. Cambridge, 1970, p. 268.} в английской детской литературе, которая насчитывала к тому времени свыше века оригинального и плодотворного развития и по праву гордилась многими именами. Кэрроллу поклоняются; его осаждают просьбами интерпретировать «Страну чудес» и вышедшую шестью годами позже «Алису в Зазеркалье»; ему пытаются — безуспешно — подражать. В 1871 г. — год публикации «Зазеркалья» — Генри Кингсли писал Кэрроллу: «Положа руку на сердце и хорошо все обдумав, я могу лишь сказать, что Ваша новая книга самое прекрасное из всего, что появилось после «Мартина Чезлвита»…» {АА, р. XXVI.}. Само сопоставление Кэрролла с Диккенсом говорит о многом…

С наступлением нового века сказка Кэрролла (речь идет, конечно, об обеих «Алисах») получает новое осмысление; становится очевидно, что она гораздо больше, чем произведение одной лишь детской литературы и что круг ее воздействия очень широк. Видные писатели признают свой долг перед Кэрроллом; его сказочные образы все больше и больше проникают в литературу «для взрослых» и высокую поэзию; его неологизмы входят в словари и живую английскую речь; о нем размышляют писатели и критики самых различных направлений; ему посвящают свои произведения. В странах английского языка сказка Кэрролла занимает одно из первых мест по количеству упоминаний, цитат и ссылок, уступая лишь Библии и Шекспиру. Происходит «втягивание» двух небольших детских сказок в серьезную литературу, взрослую классику.

По материалам Wikipedia:

Первая публикация «Алисы» состоялась 4 июля 1865 года, ровно через три года после того, как Его Преподобие Чарльз Лютвидж Доджсон и Его Преподобие Робинсон Дакворт на лодке поднялись вверх по Темзе в обществе трёх девочек:

Лорина Шарлот Лидделл (13 лет) - по предварительной версии «Prima»,
Алиса Плезенс Лидделл (10 лет) - по предварительной версии «Secunda»,
Эдит Мери Лидделл (8 лет) - по предварительной версии «Tertia».

Прогулка началась от моста Фолли (англ. Folly Bridge) близ Оксфорда и завершилась через пять миль в деревне Godstow. В течение всего пути Доджсон рассказывал спутницам историю о маленькой девочке Алисе, отправившейся на поиски приключений. Девочкам история понравилась, и Алиса попросила Доджсона записать рассказ для неё. Доджсон исполнил её просьбу и 26 ноября 1864 г. подарил Алисе Лидделл рукопись под названием «Приключения Алисы под землёй» (англ. Alice’s adventures under ground), с подзаголовком - «Рождественский подарок дорогой девочке в память о летнем дне» (англ. A Christmas gift to a Dear Child in a Memory of a Summer Day), состоящую всего из четырёх глав. Ряд биографов Льюиса Кэрролла, в том числе Мартин Гарднер, считают, что это и была первая версия «Алисы», уничтоженная самим Доджсоном, однако факты этого не подтверждают.

Согласно дневникам Доджсона, весной 1863 года он показал незаконченную рукопись истории под названием Alice’s adventures under ground своему другу и советчику Джорджу Мак-Дональду (англ. George MacDonald), детям которого она очень понравилась.

Макдональд посоветовал издать рукопись. Перед завершением рукописи для Алисы Лидделл Доджсон увеличил объём произведения с 18 до 35 тыс. слов, дополнив произведение эпизодами про Чеширского кота и про Сумасшедшее чаепитие. В 1865 году произведение Доджсона вышло из печати под заголовком Alice’s Adventures in Wonderland by «Lewis Carroll» с иллюстрациями Джона Тенниела (англ. John Tenniel). Из первоначального тиража были изъяты и уничтожены 2 тыс. экземпляров ввиду претензий Тенниела к качеству печати. В настоящее время известны всего 23 уцелевших экземпляра первого издания. 18 экземпляров находятся в фондах различных библиотек и архивов, 5 экземпляров в руках частных лиц. Второе издание вышло в декабре того же 1865 года, хотя на титуле уже был проставлен 1866 год. Издание было распродано в кратчайшие сроки. Книга была переведена на 125 языков.

В 1928 году рукопись «Алисы в Стране чудес» была продана американскому покупателю за 15 400 фунтов стерлингов (75 260 долларов).

Джон Винтерих
ЛЬЮИС КЭРРОЛЛ И «АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС»:
(Статья опубликована в сборнике BOOKS AND THE MAN, 1929 г.)
Пер. с англ. Е. Сквайрс, 1975 г.

Рассказанная история особенно понравилась, и Доджсон обещал записать ее для Алисы. Эта рукопись потом только дважды покидала руки своей хозяйки: первый раз в 1885 году, когда она оказалась нужна Доджсону для факсимильного издания, и второй раз в 1928 году, когда на самом знаменательном книжном аукционе у Сатби в Лондоне она была продана за 75 250 долларов. Купил эту рукописную книгу американец, и она так и осталась в Америке, где ее часто выставляют в публичных библиотеках по всей стране.

«У меня и мысли не было об издании, когда я писал эту историю, — заявлял Льюис Кэрролл в предисловии к факсимильному изданию 1886 года. — Эта идея пришла потом, и подали ее те самые «слишком снисходительные друзья», которые вообще часто бывают виноваты в том, что автор слишком поспешно бежит в типографию». <…>
Фирма Макмиллана была тогда еще молодой, издавала главным образом религиозные книги и большое количество литературы по математике, и милостиво отнеслась к новому автору. Льюис Кэрролл не решался сам иллюстрировать книгу, хотя для рукописи, подаренной Алисе, он нарисовал неплохие картинки. Ему повезло, он получил согласие художника Джона Тэннила, тогда не столь знаменитого и не звавшегося еще сэром Джоном Тэннилом. <…> Договор с Тэннилом на издание книги Кэрролла был заключен в 1864 году, в апреле. Через девять месяцев книга вышла из печати. Она называлась уже не «Алиса в Подземелье», и не «Алиса в Стране Эльфов», как раньше, а «Приключения Алисы в Стране Чудес». 4 июля 1865 года, когда Америка встречала уже восемьдесят девятую годовщину независимости, омраченную убийством Линкольна, Алисе Лидделл был вручен первый дарственный экземпляр.

«Приключения Алисы в Стране Чудес» имели успех, хотя и не произвели сенсации. Только с пятого издания, через три года, ее начали печатать с матриц, стереотипными изданиями. К тому времени книга стала уже так популярна, что когда в 1872 году вышло ее продолжение, «Алиса в Зазеркалье», спрос был так велик, что восемь тысяч экземпляров разошлись даже раньше, чем Льюис Кэрролл получил авторские экземпляры. К 1885 году, через двадцать лет после первого издания, в Англии было продано 120000 «Алис». К 1898 году, когда умер Льюис Кэрролл, их общее число в Англии превысило 260000. А вместе с переводами и американскими изданиями тираж «Приключений Алисы» в конце века приблизился к миллиону. С тех пор цифры росли так стремительно, что счет «Алисам» давно потерян.

Неожиданная слава и всеобщее признание для автора были таким же испытанием, как для застенчивого человека — вдруг оказаться лицом к лицу с многотысячной толпой восторженных поклонников. Ясно, что Льюис Кэрролл не хотел, чтоб ему поклонялись, но по своей деликатности не мог он и сопротивляться поклонению. Поэтому он продолжал внушать, даже самому себе, что писатель Льюис Кэрролл и <…> Чарлз Лутвидж Доджсон — разные люди. <…>
Что бы он почувствовал — раздражение, смущение или просто сострадание — если бы он мог узнать, что первые издания «Приключений Алисы в Стране Чудес» стали теперь самой желанной добычей коллекционеров? На первом месте, конечно, первое и второе издания. Мы говорим о них сразу, потому что собственно первое издание выделить очень трудно. «Алиса» — единственная в своем роде книга, потому что путаница с первым ее изданием не объясняется разными выпусками. Конечно, было одно, самое первое издание, но от него осталось так мало экземпляров, что по молчаливому соглашению книголюбов оно признано несуществующим. В этом негласном заговоре коллекционеров и книготорговцев не участвуют только с полдюжины счастливых обладателей этого сокровища, да и эти-то экземпляры большей частью принадлежат не частным лицам. Но все в общем предпочитают игнорировать существование подлинного первого издания «Алисы». <…>

Виноват в том, что столько нормальных во всех отношениях людей стали жертвами самогипноза, Льюис Кэрролл. Когда в 1865 году из печати вышли самые первые две тысячи экземпляров, автор остался недоволен типографской работой и сумел уговорить издателей изъять все издание. Неизвестно, сколько книг было уже продано к тому времени. Скорее всего, немного. Во всяком случае, торговцы с готовностью вернули полученный товар в издательство. Книги были возвращены и разосланы в детские больницы и рабочие клубы, где их очень скоро зачитали до дыр. Если бы Британский музей содержал в то время детскую больницу, он мог бы теперь похвастаться «Алисой» 1865 года.
<…>

Хотя с «настоящими первоизданиями» «Алисы» дело обстоит крайне плохо, все же у библиофилов есть возможность достать нечто почти равное по ценности и к тому же гораздо более дешевое. Дело в том, что не все изъятое издание было распространено в Англии. Большая часть его осталась на складе и потом была отправлена в Америку. Таких экземпляров было семьсот пятьдесят, правда, их отличает новый титульный лист, на котором стоит имя издателя Аплтона и год издания — 1866. Такие экземпляры гораздо реже и ценнее, чем лондонское издание того же года, но им, конечно, далеко до экземпляров с титульным листом 1865 года. Все же американские экземпляры, в сущности, принадлежат к первому изданию, и ничем, кроме одного листа, от него не отличаются, тогда как лондонское издание 1866 года — это уже совсем другая книга, заново набранная и по-другому сшитая.

<…>
Лондонская «Алиса» 1866 года, как было уже сказано, это совсем новое издание, но именно оно везде принимается за первое. Правда, каталоги обычно оговаривают: «первое вышедшее в свет издание», или «первое принятое издание» или даже «первое издание согласно каталогам». Два последних обозначения верно передают суть проблемы, первое же — просто неправильно.

<…>
Лондонское издание 1866 года — «принятое первое» — достаточно дорого, несмотря на то, что оно только условно первое. Вряд ли в какой-либо другой книге коллекционеры столько внимания обращают на состояние экземпляров. И на то есть веские причины, ибо, хотя коллекционируют «Алису» главным образом взрослые, читали-то ее в основном дети. <…> Редкая «Алиса» записана в каталоге как «безупречный экземпляр», и что для «Алисы» считается безупречностью, то для другой книги едва сносно. <…>

Английские издатели «Алисы» сами выпустили переводы на французский, немецкий и итальянский языки, причем Джон Тэннил остался Джоном на титульных листах немецкого и французского изданий, но в итальянском он превратился в Джиованни.
«Алиса» 1865 и 1866 годов недосягаема для большинства коллекционеров, но «Приключения Алисы в Подземелье», которые вполне по средствам многим собирателям, в одном отношении более драгоценное сокровище. Эта книга представляет собой фотокопию оригинальной рукописи, только слегка сокращенную, и с последней страницы убрана фотография Алисы Лидделл <…>.

Как бы то ни было, а через двадцать четыре года рукопись понадобилась Льюису Кэрроллу для издания, и он писал Алисе Лидделл, тогда уже миссис Харгривс: «Все фотографии делаются в моей собственной студии, так что к рукописи никто не прикоснется, кроме меня. Таким образом, я надеюсь возвратить вам ее в том хорошем состоянии, в каком вы так милостиво ее предоставили, или даже в лучшем, если вы разрешите мне ее переплести перед возвращением. Можно?» К счастью, миссис Харгривс не разрешила. Рукопись до сих пор в оригинальном кожаном переплете, несколько истрепанном и потертом, потому что это была любимая книжка Алисы, и она часто ее читала.

«Приключения Алисы в Стране Чудес» примерно в два с половиной раза длиннее «Приключений Алисы в Подземелье» и вместо четырех глав содержат двенадцать. Начало книги почти одинаково в обоих вариантах. Самые заметные из ранних изменений касаются Белого Кролика, который появляется «великолепно одетый, с парой белых лайковых перчаток в одной руке и бутоньеркой в другой». В измененном варианте у Кролика — перчатки и большой веер.
Добавлением был, например, знаменитый «бег на месте» в третьей главе «Алисы в Стране Чудес». Мышь стала рассказывать совсем другую, длинную и печальную, историю, хотя, как и в рукописи, эта знакомая всем читателям история набрана постепенно уменьшающимся шрифтом и расположена так, что напоминает длинный извивающийся мышиный хвост: по-английски слова «история» и «хвост» звучат одинаково. Некоторые изменения сделаны и в стихотворении о папаше Вильяме, который «спокойно стоит вверх ногами», — пародия на стихи известного поэта Роберта Саути. Баночка с мазью, сохранившей этому замечательному старому джентльмену бодрость и ловкость, стоила «в Подземелье» пять шиллингов, а в «Стране Чудес» только шиллинг. Всего в первых пяти главах «Алисы в Стране Чудес» добавлено только несколько сотен слов по сравнению с соответствующими им тремя главами «Алисы в Подземелье». Этот кусочек почти идентичного текста составляет уже семь десятых «Алисы в Подземелье», но едва ли пятую часть «Алисы в Стране Чудес», так как дальше добавлений сделано очень много. Среди них та часть, в которой Алиса встречается с Герцогиней, Чеширским Котом, Мартовским Зайцем, Безумным Шляпником. Теперь трудно представить себе «Алису в Стране Чудес» без этого самого знаменитого в литературе чаепития, и мы можем только радоваться, что Льюис Кэрролл не побежал к издателю с первым же вариантом книги.
В «Алисе в Стране Чудес» также гораздо длиннее диалог между Черепахой и Грифоном, песня о супе состоит из двух строф вместо одной. Сцена суда занимает уже не три страницы, а почти тридцать благодаря новому появлению Мартовского Зайца, Сони и Безумного Шляпника и защитительной речи самой Алисы.

<…> Рукопись Льюиса Кэрролла изобиловала иллюстрациями — всего их было тридцать семь. Тэннил нарисовал сорок две, двадцать из которых в композиции и деталях точно повторяют рисунки автора.

Информация с сайта «Букинист»:

Первое издание «Алисы в стране чудес» должно было выйти тиражом в 2.000 экземпляров, но иллюстратор Джон Тенниел не был удовлетворен качеством печати. К тому времени издатели успели переплести 50 экземпляров, которые были востребованы автором для рассылки друзьям. В 1990 г. было известно всего 23 экземпляра из этого тиража, т.к. Кэрролл попросил друзей вернуть надписанные копии.
Считается, что один из них принадлежал лично Льюису Кэрроллу: тот, что содержит в себе пометки фиолетовыми чернилами. Эта книга была продана на аукционе в 1998 г. за $1,5 миллиона. Экземпляр стал самой дорогой когда-либо проданной детской книгой.
Некоторое количество непереплетенных еще экземпляров этого тиража оказалось в США, где они и были проданы с новыми титульными листами, коих было отпечатано одна тысяча. Эти книги представляют такой же интерес для коллекционеров, как и следующий тираж, вышедший в Англии в 1866 г. и насчитывавший четыре тысячи экземпляров.

Из реферата
«Лингвостилистические особенности английского каламбура и анализ способов его воссоздания в переводе на примере книги Льюиса Кэрролла “Алиса в стране чудес”»:

История выхода книги в свет была драматичной. Первоначально сказку в количестве 2000 экземпляров отпечатала типография Оксфордского университета из переплетенных в начале 48 книжных блоков 20 Кэрролл подписывает и отправляет в подарок друзьям. А через несколько дней, согласившись с мнением иллюстратора книги Джона Тэнниэла о низком качестве печати, щепетильный Кэрролл отзывает свои подарки, переносит заказ на выпуск книги в типографию Ричарда Клея, а не переплетенные экземпляры первого набора продает в США фирме издателя Эплтона как макулатуру.

Таким образом на роль первого сейчас претендуют по существу, три разных издания: единичные экземпляры (по некоторым данным – 6) из 48 переплетенных, но отвергнутых автором; не переплетенные блоки, проданные в США и выпущенные там предприимчивым Эплтоном с новым титульным листом и в новой обложке; и книги, отпечатанные в типографии Ричарда Клея. Каждое из этих трех изданий является библиофильским раритетом, но особую ценность на книжных распродажах и аукционах всегда составляли первые экземпляры, отвергнутые Л. Кэрроллом.

This entry was posted in and tagged , .
Bookmark the .